Поехали в Сестрорецк. Природа капризничает, поэтому на улице плюс один. Идет нечто напоминающее дождь.
Сели в электричку. Стоят ржавые дома, пакгаузы разной степени свежести, три человека разбирают платформу (платформу!). По городу электричка катила вальяжно, виляя бедрами. Смотреть на улицы с этого ракурса очень любопытно. Ланское шоссе почти не отличить от Земледельческой улицы. Вы знали? Мне больше всего нравится как электричка сползает с насыпи в районе Светлановской площади и чешет мимо гаражей к Новой деревне. Она там выгибается такой причудливой змейкой, что иногда кажется, она вот-вот укусит себя за хвост.
Кондукторы в электричках воспитанные. Это нужно отдельной строкой прописать.
Сестрорецкий курорт покрыт молочной пенкой, как латте. Сосны стоят такие величественные, словно они партийные работники. Ходят пенсионеры с палками для скандинавской ходьбы. Кто-то собирает пенсионеров в кучки и рассказывает, какие письма писал из Сестрорецка Блок (примерно такие: Привет. Я в Сестрорецке. Ваш А.Блок). Много рыбаков. У каждого рыбака есть бур, поэтому их легко спутать с нефтедобытчиками. Большинство одето в куртки цвета хаки. На фоне льда и снега они очень сильно выделяются в этих своих куртках. Они как будто даже деструктурируют саму по себе идею цвета хаки. Ведь он создан, чтобы сливаться с обстановкой. С другой стороны, рыбак в белом маскхалате выглядел бы как минимум подозрительно.
Прохожие играют в снежки и лепят снеговиков. Мне больше всего понравился один на набережной. К его рукам были приделаны куски булки. Кажется, он символизировал собой отдыхающих на курорте.
Виски очень помог нам не замерзнуть.
Обратно возвращались в электричке в полной неге. Вагон был забит рыбаками. Так пахло рыбой, что казалось, рядом с нами сидит лосось. В районе Горской стало смеркаться. Все правильно — мы въезжали в Петербург.
