Рассказ «Красный восход»

Немного алкоголя никогда не повредит.
Я достал стакан, налил полпальца виски и сделал добрый глоток. В одном рассказе только что была поставлена точка. Рассказ казался неплохим. Я имел право это отпраздновать.
Едва я пригубил этой шотландской гадости, как зазвонил телефон. Меня это почему-то расстроило. «Только не превращайся в свою маму», — сказал я сам себе, спеша к трубке. Старушка вздрагивает от каждого звонка. У нее вообще не все в порядке с нервами. Но ей все-таки шестьдесят.
Звонил мой агент. Вернее, один парень, выдающий себя за моего агента. В течение последних трех лет он пытается пристроить мою писанину в какое-нибудь более-менее приличное издательство. У него ни черта не получается. Три года я кормлю его байками о том, что заплачу ему, как только сниму с типографского станка книгу, на обложке которой написана моя фамилия. Парень считает, шансы на это все еще есть.

— Как дела? – любезничает он.
— Ничего.
— Что делаешь?
— Делаю глоток виски.
Послышалось шуршание.
— Виски? Звучит интригующе. Может, приедешь?
— Заманчиво, но… нет. Есть дела.
— Жаль.
Парень, мой агент, носит яркую шляпу с пером, уступает в метро место женщинам, но пьет, как свинья и при этом до сих пор живет с мамой. Ему пошел пятый десяток, а он до сих пор кричит на кухню: «Мамуля, сделай мне бутербродик!» Неудивительно, что ни один мой рассказ еще не опубликован.
— Есть какие-то новости?
Агент покашлял.
— Смотря, что считать новостями…
— Эй! – одернул я его, — давай-ка без этой схоластической ерунды. Если есть новости – выкладывай. Нет – я вешаю трубку.
— Есть, есть… Расслабься. Что ты такой напряженный?
— А ты попробуй питаться одними макаронами, тогда поговорим.
Агент снова закашлялся.
— Не хотелось бы тебя разочаровывать, но мой рацион немногим отличается от…
— Я рад. Что там?
— Ладно, — агент опять зашуршал, видно, хотел сделать момент более торжественным. – В общем, есть один журнал… Журнал, готовый купить твой текст.
Я хмыкнул.
— Какой?
— «Красный восход».
— Что? А нет… Рассказ какой?
— Про обезьян.
— Обезьян? Да ну…
Я уже давно заметил, что те рассказы, которые нравятся мне, всех оставляют в недоумении. И наоборот те вещи, которые мне кажутся сырыми или просто плохими, вызывают если не восторг, то приятное умиление.
— Как, говоришь, называется журнал?
— «Красный восход».
— Что это за журнал, боже мой?
— Литературный журнал. Издается с 1925 года.
— Хорошо хоть, что не с 37-го.
— Да уж. Правда, он выпускается в Магадане. Там вечный 37-й.
— Бог ты мой! Меня публикует магаданский журнал! Какой удивительный, потрясающий, прекраснейший бред!
Агент громко почесал нос.
— Какая-то странная реакция.
— Да ладно тебе. Все нормально. И сколько они заплатят?
— Немного. Полторы.
— Полторы? Твою мать! А ведь это немаленькая вещь!
— Журнал магаданский. Там у них цены еще докризисные.
— Ну да… Хоть что-то…
— Надеюсь, не нужно напоминать тебе про мои тридцать процентов?
— Тридцать? Помнится, мы сошлись на двадцати пяти!
— Нет-нет. Речь шла о тридцати. Как сейчас помню.
— Это натуральный грабеж! Что останется мне?
— Не считая семидесяти процентов — три авторских экземпляра.
— Маловато. Может, тебе самому задуматься об авторской работе?
— Зачем, если у меня есть ты?
Я вздохнул.
— Черт с тобой. Наверняка я подписывал какие-то бумаги.
— Конечно. Я сейчас как раз держу их в руках.
— Прекрасно! Можешь запихнуть их себе в интересное место.
— Я тоже люблю тебя. Пиши чаще.
— И тебе не хворать.
Он повесил трубку. А я налил себе еще виски. Нужно было садиться за стол и продолжать писать. Кажется, маховик моей карьеры закрутился.